Программиста Андрея Зельцера, встретившего сотрудников белорусского КГБ с оружием в руках, похоронят завтра. Геннадия Можейко, взявшего интервью у одноклассницы Зельцера и расплатившегося за это свободой, хоронить рано, а вот разбираться в том, что происходит с ним и отношениями двух «братских» стран, становится все интереснее.
Напомним, вина журналиста белорусского филиала российского издания «Комсомольская правда» Геннадия Можейко заключается в том, что добросовестно выполнил свой долг.
В то время как пропагандисты белорусских СМИ называли погибшего программиста Зельцера «мразью», «айтишничником» и «космополитом гребанным», намекая на его еврейское происхождение, Можейко предпринял попытку журналистского расследования и попытался выяснить некие подробности о личности погибших.
Журналисту удалось выйти на одну из одноклассниц Андрея Зельцера. Геннадий, пытаясь проанализировать, что заставило благополучного и успешного человека взяться за оружие (не был ли он «с детства обижен жизнью» и не подвергался ли унижениям и оскорблениям сверстников, как российские школьные стрелки) поговорил с ней на условиях анонимности.
Знакомая программиста высказалась о Зельцере достаточно душевно и тепло. Статья вышла с заголовком «Одноклассница парня, застрелившего сотрудника КГБ: «Андрей был всегда за правду, мог за себя постоять»». Заголовок висел на сайте целых три минуты (с 22 часов 04 минут до 22 часов 07 минут 28 сентября) после чего стал другим. Каким?
«Одноклассники Андрея Зельцера: «Трудно представить, что могло сподвигнуть его на такой поступок»». Но было поздно. Копия осталась в кэше Google. В слове «сподвигнуть» имеется красноречивый корень «подвиг». И те, кому «Комсомольская правда в Белоруссии» давно стояла поперек горла, были более чем внимательны.
Маленькое отступление. В России «КП» — издание, подчеркнуто демонстрирующее свою лояльность власти. Филиал «КП в Белоруссии» был последним изданием в Республике Беларусь, где посмели после августовских протестов 2020 года выдавать жуткие передовицы. На них красовались увечья, полученные протестующими от рук местной милиции.
Еще тогда, в августе 2020 года, когда белорусов убивали и подвергали пыткам на Окрестина, Александр Григорьевич оскорбился «неправильной позицией» белорусской редакции российского издания. Но до того, как «старший брат» гарантировал ему нескончаемую поддержку и осыпал новыми безвозвратными кредитными траншами, не решился его закрыть.
А вот печать «КП» на территории Беларуси запретил. Последний год газету печатали в Москве и распространяли через торговые сети. Теперь посреди булок и сникерсов в Green или «Евроопте» лежит исключительно «Минская правда» (та самая газета, которая недавно публиковала карикатуры на католических священников, изображая их со свастикой вместо креста).
Быть может, выпускающий редактор, оскорбивший чувства белорусских католиков, сидит за решеткой? Нет. Он на свободе, как и карикатурист. К данному изданию у белорусских властей нет никаких претензий. Ведь на титуле «Минской правды» новая икона режима (убитый боец «Альфы» Дмитрий Федосюк), за оскорбление которого власть, похоже, намерена жечь на кострах, как святая инквизиция в старое «доброе» Средневековье.
После публикации статьи Геннадия Можейко сайт информационного издания Kp.by был заблокирован Министерством информации Республики Беларусь «за публикацию материала, содержащего сведения, способствующие формированию источников угроз национальной безопасности, заключающихся в искусственном нагнетании напряженности и противостояния в обществе, между обществом и государством».
Государство в Беларуси вот уже 27 лет имеет имя и фамилию — «Александр Лукашенко». А в том, что любому из представителей десятимиллионного белорусского общества может быть отказано в праве на свободу (а кому-то и на жизнь) за несогласие с таким положением вещей, белорусы могли в очередной раз убедиться на следующий же день после состоявшейся перестрелки на улице Якубовского, 29.
За сочувствие Андрею Зельцеру или критику в адрес действий сотрудников белорусского КГБ в Беларуси 29 и 30 сентября было задержано 116 человек. Всем предъявлены обвинения в разжигании розни и оскорблении сотрудника правоохранительных органов. Всем этим людям за обыкновенные соболезнования семье погибшего программиста, воспринимаемые властями Беларуси, как «разжигание социальной розни», грозит до шести лет лишения свободы.
Шесть лет? Это если повезет дожить до суда. Начальник Генерального штаба Вооружённых Сил Республики Беларусь Олег Белоконев предложил расстреливать по сто человек за каждого силовика без суда и следствия.
Всебелорусская акция устрашения не могла не коснуться 39-летнего корреспондента «Комсомолки» Геннадия Можейко, опубликовавшего крамольную статью. В постановлении на проведение обыска, предъявленном матери журналиста, были указаны статьи 130 ч. 3 Уголовного кодекса Республики Беларусь («Разжигание расовой, национальной либо иной социальной вражды или розни») и ст. 369 («Оскорбление представителя власти»).
По мнению белорусских правоохранителей, 28 сентября, будучи дежурным редактором по сайту Kp.by, Геннадий Можейко совершил сразу два преступления.
1. Разжег рознь, приведя воспоминания одноклассницы, не к месту вспомнившей о стрелке Андрее Зельцере в позитивном ключе.
2. Оскорбил своим деянием убиенного Зельцером Дмитрия Федосюка
Быстро смекнув, что правоохранительные органы Республики Беларусь начали на него охоту, Можейко метнулся в единственном относительно открытом в реалиях пандемии направлении. То есть, в Россию, в Москву, где находится головной офис родного издания.
Хронология дальнейших событий тянет на международный скандал.
1 октября, в 12 часов 23 минуты ТАСС успел официально довести официальную позицию России «по сабжу». Дмитрий Песков категорично заявил, что Кремль не согласен с решением Минска ограничить доступ к сайту «КП в Белоруссии» и расценивает произошедшее, как нарушение принципа свободы слова.
В этот же день, 1 октября, Геннадий Можейко, находившийся в Москве, по информации главреда КП Владимира Сунгоркина, перестал выходить на связь. Потеря связи с Можейко произошла в районе 16.00. То есть, как минимум, на 3 часа позже того, как Кремль дал свою оценку инциденту.
Досадные вопросы возникли даже у той части российского общества, которая готова брататься с Лукашенко, считать его вторым после Владимира Владимировича человеком на территории постсоветского пространства и оправдывать любые репрессии белорусской власти, включая входящие нынче в моду «расстрелы-квартирники».
Тот факт, что КГБ, руководствуясь приказом вчерашнего председателя совхоза, отгрохавшего «белорусское экономическое чудо», хозяйничает в Москве, показался многим достаточно странным.
Оказалось, что в России еще не все знают, что машины белорусских силовиков спокойно занимаются отловом неугодных белорусскому режиму и опрометчиво бежавших не в Киев или Вильнюс, а в Москву.
Можно было бы списать все на «спецоперацию». Может, она имела место быть? Весной 2021 года мы видели, как тандем белорусского КГБ и российской ФСБ «брал под белы руки» в Москве Александра Федуту и других «заговорщиков», которые собрались в московском кафе отрешать Александра Лукашенко от власти «за чашкой чая с булкой».
Но не было никакой совместной операции…
И молчание «товарищей с Лубянки» красноречиво свидетельствует об этом лучше всего. Задним числом «сочинить эту спецоперацию», как это делалось обычно, они уже не могут. Иначе спросят, ох, спросят, почему вы, ребята, кооперировались в данной конкретной ситуации с белорусским КГБ, если Владимир Владимирович с Александром Григорьевичем оказался не согласен?
Пошел резонанс! Главный редактор «Комсомольской правды» (именно российской КП, а не ее белорусского филиала) Владимир Сунгоркин посчитал белорусских властей на произошедшее неадекватной и смело назвал арест Можейко произволом.
Даже Маргарита Симоньян, улыбчиво (и угодливо) переворачивавшая вместе с Лукашенко в августе 2020 года страницы истории, обильно политые кровью и слезами белорусов, притопнула каблучком. И опубликовала следующий твит.
